СЛЕЗА ПОЭТА

– Вона на рукописи написано: «Дормидонт Рычагов. Повести Белкина». Здеся у меня их несколько. «Метель» тута... «Станционный смотритель» типа... «Барышня-крестьянка» ишо...
– Но это же Пушкина повести!
– Ой, Пушкина-хапушкина! Вона про Бена Джонсона тоже говорили, что мировой рекорд на ста метрах – его. А попался на допинге – ни рекорда, ни медалей...
– Вы это к чему?
– Пушкин кутил – писал под мухой. Все признаки нарушений. Так что, его дисквалифицируем, а я готов подобрать упавшее, так сказать. Ради справедливости. Надо стоять за чистую литературу.
– Вы это серьёзно?
– Не хотите эти – давайте «Белый клык», или, «Старик и море». Под моим именем. Потому как, сами понимаете – виски, пьянки-гулянки... Джек Лондон и старина Хемингуэй – прямая дорога к отстранению... Желаете повод повесомее? Ладно – морфий. Тут уж точно дисквалификация! Как, по-вашему, что в первую очередь от употреблявших напечатаем: «Дормидонт Рычагов. Алиса в стране чудес» или «Дормидонт Рычагов. Мастер и Маргарита»? А то лучше: «Анна Каренина» с «Войной и миром»...
– Толстого-то кристального за что?!
– А за компанию! Так нынче модно!
Редактор зарычал и запустил в посетителя рукописью. Тот увернулся.
– Не хотите, значит? У самого же поведение какое-то подозрительное – таблетки, пардон, не жрете ли? А то живо дисквалифицируют и заменят. Редакторов-то у нас как собак, я извиняюсь. И писателей... А я лично у вас – один! Пусть сам не пишу – зато все пробы на все допинги чистейшие! Как слеза поэта! В наше-то время...